Охота за сокровищами: как работают кладоискатели в России

С наступлением холодов российские кладоискатели завершают сезон охоты за сокровищами. В России любительскими раскопками увлекаются около двух миллионов человек, но далеко не все из них готовы действовать легально. Любая находка, имеющая культурную ценность, подлежит обязательной передаче государству, а нашедший ее может рассчитывать лишь на вознаграждение в 25% от стоимости, но оформить все это бывает нелегко.

Воронежская область для кладоискателей один из самых привлекательных в России регионов. За последние 30 лет здесь нашли несколько десятков кладов, но в музейную коллекцию попал всего один. Четыреста двадцать монет времен Золотой орды у нашедших клад выкупил местный бизнесмен и передал в краеведческий музей. Уникальные с точки зрения исторической ценности артефакты стали всеобщим достоянием, а не осели в частной коллекции.

Александр Кулешов, заместитель директора по научной работе Воронежского краеведческого музея: "Научное их название — джучидские дирхемы. В серебре. Полноценная сохранность позволяет получить информацию не только о чеканке отдельных золотоордынских ханов, но и о месте чеканки и датировке. Этот клад показывает южные границы распространения русско-татарского денежного обращения в период конца XIV века, уже после Куликовского сражения.

Владимир Порываев считается самым авторитетным кладоискателем в России. Первый клад он нашел 40 лет назад, а в 2000-х годах открыл фирму, которая помогает найти то, что скрыто. За сезон он с клиентами находит сокровищ на миллионы рублей. Главное, чтобы поиски не выходили за рамки законодательства.

Владимир Порываев: "Мухи отдельно, котлеты отдельно! Черные копатели — это те, кто нарушает морально-нравственные законы, государственные законы и законы религиозные. Те, кто копает курганы, городища сносит бульдозером. То есть те, кого не интересует ничего, кроме денег".

В одну из последних в этом сезоне экспедиций кладоискатель Порываев взял съемочную группу НТВ. Раскопки велись в лесу, где на взгляд обывателя, ничего не найти.

За час раскопок кладоискатели не нашли ничего, кроме кухонной утвари и монеты 1953 года. Опытные кладоискатели говорят, что это лишь начало большой работы, ведь на этом месте стоял дом, построенный в 20-30-х годах прошлого века. И тут еще копать и копать.

За следующие пару часов нашли еще несколько монет, в том числе 1927 года выпуска. Чтобы они не попали на черный рынок, уверен Порываев, необходимо изменения в законодательстве.

Владимир Порываев: "То, что сейчас происходит — оно только вредит! Когда из нас — более двух миллионов кладоискателей — пытаются сделать не помощников, а преступников! Пусть, например, введут патент, а на эти деньги — что каждый кладоискатель будет платить — можно развивать официальную археологию".

На черном рынке кладоискательства ежегодно крутятся миллионы. И делиться ими с государством готовы далеко не все любители раскопок с металлоискателями.

Александр Бутягин, заведующий сектором античной археологии Государственного Эрмитажа: «Надо уже забыть об этих 25% и платить человеку 100-процентную стоимость. Иначе надо быть, грубо говоря, дураком. Ты нашел кусок золота, но продал его за четверть цены. А почему? Тем более что такой закон существует во многих странах — платится полная цена».

Легализация тех, кого сейчас считают мародерами и преступниками, наверняка помогла бы и археологам. Ведь у них часто нет тех возможностей, которыми обладают так называемые непрофессиональные кладоискатели.